По порядку

Мисс Петоза немного рассказала нам о себе. Ничего интересного: откуда она родом, и как она всегда мечтала стать учительницей, и как шесть лет назад бросила работу на Уолл-стрит, чтобы воплотить свою мечту и учить детей. Напоследок она спросила, у кого есть вопросы, и Джулиан поднял руку.

– Да?.. – Она заглянула в список имен. – Джулиан.

– Классно, что вы воплотили свою мечту.

– Спасибо!

– Пожалуйста! – Он самодовольно ухмыльнулся.

– Хорошо, Джулиан, а теперь давай ты тоже расскажешь нам о себе. Кстати, вопрос ко всем: подумайте, что бы вы хотели сообщить о себе одноклассникам? Много говорить не надо, выберите какие-нибудь две вещи – и достаточно. Погодите-ка: сколько из вас пришло из Начальной школы Бичера? – Примерно половина класса подняли руки. – Значит, некоторые уже знакомы друг с другом. А остальные новенькие, так? Вот, постарайтесь вспомнить что-то такое, чего даже ваши знакомые про вас пока не знают. Договорились? Договорились. Начнем с Джулиана и дальше по порядку.

Джулиан ухватился за подбородок, будто думал изо всех сил.

– Начинай, как будешь готов, – сказала мисс Петоза.

– Ну, номер раз – это…

– Будьте добры, называйте свои имена, – попросила мисс Петоза. – Так я вас быстрее запомню.

– Ага, ладно. Так, значит, зовут меня Джулиан. Первое, что я хочу о себе рассказать: мне недавно купили «Battleground Mystic» для приставки Wii, и это что-то! А второе – этим летом у нас появился стол для пинг-понга.

– Очень мило, я люблю пинг-понг, – кивнула мисс Петоза. – У кого-нибудь есть вопросы к Джулиану?

– В «Battleground Mystic» играют поодиночке, или можно нескольким сразу?

– Не такие вопросы, – улыбнулась мисс Петоза. – Хорошо, а что ты хотела бы рассказать? – Она смотрела на Шарлотту. Вероятно потому, что Шарлоттина парта была ближе всего к учительскому столу.

Шарлотта не колебалась ни секунды, будто заранее знала, что говорить.

– Меня зовут Шарлотта. У меня две сестры, а только что, в июле, мы завели собачку. Мы взяли Сью из приюта для животных, и она такая славная!

– Прекрасно, Шарлотта, спасибо, – сказала мисс Петоза. – Кто следующий?

Агнец на заклание

«Агнец на заклание – кроткий человек, который спокойно идет на гибель, не зная об опасности».

Я погуглил прошлым вечером. И я вспомнил про агнца, когда мисс Петоза вдруг назвала мою фамилию.

– Меня зовут Август, – сказал я. Ну, скорее промямлил.

– Как-как? – переспросил кто-то.

– Пожалуйста, говори громче, – попросила мисс Петоза.

– Меня зовут Август. – Я повысил голос и заставил себя оторвать взгляд от пола. – У меня… э-э-э… есть сестра Вия и собака Дейзи. И… э-э-э… это всё.

– Чудесно, – сказала мисс Петоза. – У кого-нибудь есть вопросы к Августу?

Все молчали.

– Хорошо, теперь ты, – обратилась мисс Петоза к Джеку.

– Погодите, у меня есть вопрос к Августу, – поднял руку Джулиан. – Зачем у тебя сзади тоненькая косичка? Чтобы на падавана быть похожим?

Я пожал плечами.

– Ну да.

– А что такое падаван? – улыбнулась мне мисс Петоза.

– Это из «Звездных войн», – ответил Джулиан. – Падаван – ученик джедая.

– Как интересно! – сказала мисс Петоза, глядя на меня. – Ты увлекаешься «Звездными войнами», Август?

– Угу, – кивнул я, не поднимая глаз, потому что больше всего на свете хотел забраться под парту.

– И кто твой любимый герой? – спросил Джулиан.

Может, он не такой уж противный?

– Джанго Фетт.

– А Дарт Сидиус тебе как? – продолжал он.

– Ребята, вы можете пообсуждать «Звездные войны» на перемене, – вмешалась довольная мисс Петоза. – Продолжим. Твоя очередь, – обратилась она к Джеку.

Если честно, я пропустил все, что сказал Джек. Может быть, никто не понял про Дарта Сидиуса, а может, Джулиан вообще не хотел надо мной издеваться. Но в «Мести ситхов» – это третий эпизод «Звездных войн» – Дарт Сидиус получил сильные ожоги, которые полностью его изуродовали. Все его лицо скукожилось, будто оплавилось.

Я бросил взгляд на Джулиана – он смотрел на меня. Он знал, о чем говорил, это точно.

Единственная правота

Как только прозвенел звонок, началась настоящая суматоха. Я сверился с расписанием: следующий урок у меня – английский. В триста двадцать первом кабинете. Я не стал выяснять, идет ли туда кто-нибудь еще из нашего класса, просто ринулся к двери и потом по коридору. А в кабинете сел как можно дальше от учителя. Учитель, очень высокий и с желтой бородой, что-то писал на доске.

Дети входили, смеялись и болтали, но я не поднимал глаз. В целом тут все было так же, как в классной комнате: никто не садился рядом со мной, за соседние парты, – только Джек. Он перешучивался с ребятами из другого класса. Джек – из тех людей, которые всем нравится. У него много друзей, с ним весело.

Когда прозвенел звонок, все утихли, а учитель повернулся к нам. Он сказал, что его зовут мистер Браун, и потом начал говорить о том, чем мы будем заниматься в этом полугодии. В какой-то момент, где-то между «Морщинкой времени» и «Морскими бесами»[2], он заметил меня, но продолжал как ни в чем не бывало.

А я слушал и рисовал в тетрадке, но время от времени незаметно озирался. В классе сидел Джулиан. И Генри с Майлзом. А Шарлотты не было.

Мистер Браун написал на доске большими печатными буквами:

«МА́КСИМА».

– А теперь запишите это в ваших тетрадях, на самой верхней строчке самой первой страницы.

Мы так и сделали, и тогда он спросил:

– Ну, кто может мне сказать, что такое максима? Кто-нибудь знает?

Никто не поднял руки.

Мистер Браун улыбнулся, кивнул и написал на доске:

«МАКСИМА = ПРАВИЛО О САМЫХ ВАЖНЫХ ВЕЩАХ».

– Как заповедь? – спросил кто-то.

– Как заповедь, – ответил мистер Браун и снова стал писать на доске. – Как афоризм. Как изречение из китайского «печенья счастья». Любое высказывание, любое правило, которое может стать для нас ориентиром в жизни. Таким образом, максима – это то, что направляет нас, когда мы принимаем решения о вещах по-настоящему важных.

Он написал все это на доске и обернулся.

– А что для нас самое важное?

Все стали поднимать руки, а он показывал, чья очередь, и записывал ответы на доске, и почерк у него был даже хуже, чем у врача, честное слово:

«ПРАВИЛА ПОВЕДЕНИЯ. УЧЕБА В ШКОЛЕ. ДОМАШНИЕ ЗАДАНИЯ».

– Что еще? – Он писал и писал, уже не оборачиваясь. Записывал все без разбору: «СЕМЬЯ. РОДИТЕЛИ. ДОМАШНИЕ ЖИВОТНЫЕ».

Одна девочка выкрикнула:

– Окружающая среда!

«ОКРУЖАЮЩАЯ СРЕДА», – вывел он на доске и прибавил от себя: – «НАШ МИР».

– Акулы! Потому что они едят падаль в океане, – сказал какой-то мальчишка, кажется, его звали Росс, и мистер Браун записал: «АКУЛЫ».

«ПЧЕЛЫ. РЕМНИ БЕЗОПАСНОСТИ. ПЕРЕРАБОТКА ОТХОДОВ. ДРУЗЬЯ».

– Хорошо. – Закончив, он повернулся и посмотрел на нас. – Но самую важную вещь никто так и не вспомнил.

Мы все уставились на него: в голову уже ничего не лезло.

– Бог? – раздался чей-то голос, и хотя мистер Браун и написал «БОГ» на доске, он, кажется, ждал другого ответа. Ничего больше не сказав, он написал: «КТО МЫ?»

– Кто мы? – раздельно произнес он, подчеркивая каждое слово. – Кто мы такие? Мы! Что мы за люди? Что ты за человек? Не это ли самая важная вещь на свете? Не этот ли вопрос мы должны задавать себе постоянно? Что я за человек?.. Скажите, кто-нибудь обратил внимание на дощечку у двери школы? Кто-нибудь прочел, что на ней написано?

Мистер Браун оглядел нас, но все молчали.

– Она гласит: «Познай себя». – Он улыбнулся. – Как раз для этого мы тут и собрались.

– А я думал, чтобы учить английский, – хмыкнул Джек, и все рассмеялись.

– Ах, да! И для этого тоже! – ответил мистер Браун, и я подумал: «Какой он отличный!» Он повернулся к доске и написал огромными печатными буквами, которые растянулись на всю доску:

«СЕНТЯБРЬСКАЯ МАКСИМА МИСТЕРА БРАУНА:

ЕДИНСТВЕННАЯ ПРАВОТА – ДОБРОТА».

– Я хочу, – сказал он, – чтобы вы завели особый раздел в своих тетрадях: «Максимы мистера Брауна».

Пока мы заводили раздел, он продолжал говорить:

– Наверху первой страницы поставьте сегодняшнюю дату. В начале каждого месяца я буду записывать новую максиму на доске, а вы – в тетрадях. Потом мы будем эту максиму обсуждать. А в конце месяца вы будете писать о ней сочинение – о том, что она для вас значит. К концу года у вас накопится целый список таких максим, и они останутся с вами и после того, как мы с вами простимся. На летних каникулах я всегда прошу пятиклассников присылать мне свои собственные макси-мы: писать их на открытках и отправлять мне по почте.

– И что, присылают? – спросила какая-то девочка.

– О да! – ответил он. – Присылают. Более того, некоторые ученики отправляют мне новые максимы спустя годы после окончания школы, представляете?

Он помолчал, поглаживая бороду.

– Но рано мечтать о каникулах. Я прекрасно помню, что до лета нам еще учиться, учиться и учиться, – пошутил он, и мы рассмеялись. – Сейчас я проверю, кто сегодня присутствует, а после переклички мы с вами еще поговорим об увлекательнейших вещах, которые будем проходить в пятом классе – по английскому. – Говоря это, он выразительно посмотрел на Джека, и это тоже было смешно, и мы опять расхохотались.

Записывая в тетрадь сентябрьскую максиму мистера Брауна, я вдруг осознал, что школа мне начинает нравиться. Несмотря ни на что.