Проснувшись, Кира оказалась во власти запаха, который пробирался в нос, в горло. Обволакивал, лишая воли, вынуждая чувствовать себя добычей, заставляя быстрее колотиться сердце. Это был запах Паситы тин Хорвейга. Он здесь спал, и его постель впитала в себя аромат его тела, вызывая в памяти моменты, когда Защитник находился особенно близко. И все они были, так или иначе, болезненны.

Охотница даже не знала, что хуже: его домогательства или тренировки, после которых он нес ее полуживую на руках. И то, и другое было связано с болью. Вчера из-за слабости и странного состояния, она не обратила на это внимания, но теперь оставаться здесь было невыносимо. Наверное, именно запах послужил причиной возвращения странных снов, или…

«Боги! Я уже несколько дней не принимаю Матренино зелье — вот и результат!»

Вспомнив, что именно снилось, Кира передернулась от отвращения. Было такое чувство, что она вся покрыта грязью. Но еще хуже, что в охальные грезы прорвался и Крэг. «Если сон был на троих, то и не видеть бы мне обоих больше никогда в жизни! Нужно очень постараться, притворяясь, что ничего не помню. Паситу, конечно, не обмануть. Но, может, Крэг ничего и не понял? Главное, не смотреть ему в глаза, иначе умру от стыда, право слово!»

За столом у окна сидел Нааррон. Почувствовав ее взгляд, он повернул голову:

— Проснулась, сестренка? — На губах брата появилась улыбка. — Как ты?

— Полегчало. Пойдем-ка домой, и лучше — побыстрее.

В тот же миг дверь в горницу распахнулась, ударившись о стену. Внутрь бешеной кикиморой ворвалась Глафира. Платок свалился с головы, волосы растрепались, щеки алели не то от мороза, не то от гнева:

— Ах ты дрянь! Пробралась-таки в его постель! Да как только посмела?!

Кира с достоинством поднялась, от души желая напомнить склочной девке, благодаря кому та еще жива и стоит здесь, но внезапно из прекрасных глаз брызнули горькие слезы. Растеряв в одночасье весь запал, Глашка вдруг прислонилась к стене и тихонько сползла на пол, беззвучно рыдая. Следом влетел злой как орда сартогов Пасита.

— Убирайся вон!

Защитник поднял нежданную гостью за ворот бобрового полушубка и собрался было вышвырнуть наружу, словно нашкодившего котенка, как Нааррон и Крэг едва ли не хором рявкнули:

— Пусти девку!

Крэг успел подхватить Глафиру, помогая устоять на ногах, и та подняла взор, исполненный такой боли, что курсант невольно сглотнул, растерявшись на мгновение.

— Почему? — прошептала она едва слышно. — За что со мной так? Разве я не была послушной и заботливой? Я так старалась… — Безошибочно угадав в парне Защитника, девушка задала вопрос, которого тот совсем не ожидал: — Разве так положено поступать с девой-клятвой?

Нааррон и Крэг недоуменно переглянулись, а затем дружно посмотрели на Паситу. Тот только пожал плечами, будто говоря: «А я-то тут при чем?» Нааррон накинул куртку и, мягко отстранив друга, осторожно приобнял девушку за плечи. Спросил исполненным участия голосом:

— Как тебя зовут? Пойдем, домой провожу.

Когда дверь за ними закрылась, Пасита повернулся к Крэгу и как ни в чем не бывало заявил:

— Подумай три раза, молокосос, прежде чем принимать такие подарки. Поначалу забавно и льстит самолюбию, но наскучит быстрее, чем думаешь.

— Ублюдок!

Крэг вмиг оказался рядом и схватил Паситу за грудки, но тот и не думал сопротивляться. Криво ухмыльнувшись, приподнял бровь и выжидающе уставился на противника. Кира кожей почувствовала, как в горнице загустел воздух, и стало тесно от заигравших мускулов и широких плечей. В зрачках мужчин заплясали отблески силы.

— Ну же! — почти нежно протянул Пасита, глядя чуть сверху на более низкого Крэга, и Кира поняла, он просто провоцирует того напасть первым. — Сделай это, молокосос! Я просто мечтаю надрать тебе задницу. — Вдруг он быстро наклонился и чмокнул Крэга прямо в губы.

Каким-то чудом Кире удалось опередить курсанта. Молниеносно перехватив кулак, она одновременно оттолкнула Паситу в сторону:

— Хватит!

Эта же комната. Крэг обнимает ее за талию. Наклоняется, глядя в глаза, и нежно целует. Прикосновения его губ поначалу легки, как порхающие бабочки, и дразнящи. В нетерпении Кира подается вперед и уже сама завладевает его ртом. Так, как хочется, страстно прижимаясь. Чувствуя, как в его груди тяжело ухает сердце, заставляя раскаленную желанием кровь бежать быстрей по венам. Тихо стонет, зарываясь пальцами в жесткие волосы на затылке курсанта. Он возвращает преимущество, и поцелуй становится еще более глубоким и страстным. Приоткрыв глаза, Кира встречается с затуманенным взглядом золотистых зрачков, в глубине которых разгорается отблеск силы. Крэг тихо рычит, стискивая ее сильнее, и от этого вибрирующего звука внутри все сворачивается в тугой тяжелый узел…

— Какая прелесть! — раздается ехидный голос. — А ты, оказывается, можешь быть очень горячей.

Пасита оценивающе смотрит, и Кира чувствует, как пылают щеки. Крэг аккуратно отстраняет ее и закрывает собой, поворачиваясь к Защитнику.

— Молокосос, — тянет Пасита, широко улыбаясь, но в глазах ни тени веселья, — ты не понял, это — мой сон!